Библиотека

Блаженная Любушка Сусанинская.

Детство и юность блаженной

Блаженная Любушка родилась 17 сентября 1912 года в крестьянской семье Лазаревых. Отца ее звали Иван Степанович, маму - Евдокия Ивановна. По свидетельству духовной сестры и сотаинницы блаженной Любушки Лукии Ивановны Мироновой, они жили в Смоленской области*. Отец был церковным старостой.

У Ивана Степановича и Евдокии Ивановны было много детей, Любушка младшая. Мать девочки имела четырех родных сестер. Их звали Анисия, Мавра, Мария, Варвара. Любушкины тетушки были боголюбивые девы, часто посещали церковь и брали с собой маленькую племянницу, которая с детских лет проявляла склонность к Божественному.

В пятилетнем возрасте девочка осиротела: ее благочестивая родительница отошла ко Господу. На дворе стоял 1917 год - год кровавой смуты на Руси. Ивана Степановича, как причастного к религиозному культу, новые власти сослали в Сибирь. Люди добрые не дали сиротам умереть, взяли в семьи. Домой раб Божий Иоанн не вернулся. Когда Любушке исполнилось 18 лет, тетя хотела выдать ее замуж за соседа, - и сваты приходили: "Определить тебя хочу". Но Любушка сказала, что не хочет замуж, а должна служить Богу: "Господь определит. Он создал меня не для мира, а для Себя". Если же она тете в тягость, то она уйдет. И девушка поехала в Ленинград к старшему брату, который принял на себя заботу о сироте. Он поселил ее у себя и устроил работать на завод "Красный треугольник" калошницей. На предприятии трудилось множество молодых людей, которые тоже искали встреч с молчаливой скромной сотрудницей, но к иному стремилось сердце ее. На заводе за вредность полагалось молоко. Любушка отдавала его сослуживцам, у которых были дети, - уже тогда постничала. На этой работе она заболела туберкулезом, видимо от истощения - врачи обнаружили затемнение в легких. Пришлось перейти на бельевую фабрику кастеляншей. Здесь ее стали принуждать обманывать, делать приписки. Велели рвать простынь пополам, чтобы получилось две. Любушка отказывалась: "Не буду, это грех".

Она часто молилась в Николо-Богоявленском кафедральном соборе, а также на Волковом кладбище в храме Иова Многострадального - на "Волкуше", как ласково называют этот храм коренные питерцы. Жила неподалеку с братом и невесткой в коммунальной квартире на улице Тамбовской, в доме № 46. Питалась скудно: пила чай с хлебом. В семье брата варили мясные супы - Любушка мясо не ела. Постник иеросхимонах Серафим Вырицкий говорил: "Надо заключить мир с животными". Однажды она, ослабев, упала на улице, стала призывать Господа. Приехавший врач "скорой помощи" отказался забрать ее в терапевтическое отделение: "Это не моя больная". И девушку, учитывая некоторые "странности" в ее поведении, отвезли в психиатрическую больницу. Ей удалось уйти оттуда, оставив паспорт в руках врачей. Что ей пришлось претерпеть тогда, один Господь ведает. Любушка рассказывала Лукии Ивановне, что, сбежав из больницы, три дня ничего не ела. Ей стыдно было просить. По милости Божией встретила верующую женщину, которая, увидев плачущую девушку, пожалела ее и накормила. После этого возникли проблемы с братом. Все это очень осложняло ей жизнь.

Отвращение к суетной мирской жизни, стремление всецело посвятить себя служению Богу принудили ее отдалиться от всех и пойти странствовать. Господу было угодно, чтобы Любушка приняла на себя подвиг юродства Христа ради. На это блаженную благословил иеросхимонах Серафим Вырицкий.

Некоторым своим духовным чадам старец Серафим давал послушание духовно окормлять православных. Не имея возможности принимать всех, он молился, чтобы Господь даровал одним людям помощь через других, духовно с ним связанных, как при жизни его, так и после кончины. Это было сокровенным деланием Вырицкого старца.

Странница

Многие праведники Божии были на земле лишены крыш над головой, в подражание Господу, сказавшему: "Лисицы имеют норы и птицы небесные - гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову" (Мф. 8, 20). Бездомной была блаженная Ксения Петербургская. Десять лет ходила странницей по Руси инокиня Павла (Короткова), будущая подвижница Спасо-Бородинского монастыря Рахиль, причтенная сегодня к лику святых. Из дома в дом переходила блаженная Матронушка, также ныне канонизированная. Матушка Макария Темкинская долго жила на улице, ползая по земле - ее ножки с детства не разгибались. Вот и блаженная Любушка много лет странствовала, прежде чем Господь извел ее на общественное служение. Странничество - предание себя на волю Божию, ненадеяние на себя, но упование на милость Господню. Беззащитность, но в то же время небесный щит, отнимание земной опоры, но обретение твердыни в душе, где краеугольный камень - Христос.

Странствуя, опираешься на Спасителя, который внутри тебя.

Страннику без Господа нельзя, иной надежды у странника нет, и он неустанно укрепляет свои отношения с Сыном Человеческим, всецело полагается на Него.

Бездомность, гонимость, странничество - величайшие дары Божии, и лишь для не имеющих очей они выглядят, как бродяжничество. С молитвой везде хорошо, и в четырех стенах, и на большой дороге, а коснение во грехе есть безблагодатное Каиново скитание по земле, даже если грешник сидит в собственном особняке. Господь не лишает гонимого источников жизни, напротив, тысячекратно умножает их. Он ведет странника Своими путями, делает его Своим орудием на земле. После войны Любушка жила без дома, без прописки. В те годы это было серьезным нарушением, могли забрать в милицию и даже посадить в тюрьму, но Любушка шла по жизни как стражей Ангелов огражденная.

Внутренние духовные сокровища в душах истинно преданных Богу людей обыкновенно покрываются смирением и молчанием, вот и Любушкины труды и подвиги этих лет скрыты от взоров человеческих. Ночевала где придется, часто под открытым небом. Терпела холод и голод, мороз и дождь, ходила босая, полураздетая. Жила в лесу, на кладбищах. Иногда приходила на ночлег к верующим людям, а случалось, и к неверующим, если духом провидела их погибель, чтобы помолиться о них. Апостол Павел говорил, что таких праведников, презираемых и гонимых миром, скитающихся в горах и вертепах, и пропастях земных, недостоин весь мир (Евр. 11, 38). И только их молитвами он еще держится.

Ныне Любушка обходила святые места России, большинство которых были тогда запущены, храмы не действовали - по дорогам странствовала, Царствия Небесного искала. Молилась у дорогих сердцу каждого православного человека руин, вымаливала у Господа милость, чтобы здесь вновь зазвонили колокола, затеплились свечи, начала приноситься Бескровная Жертва. По некоторым сведениям, она побывала даже у отшельников Кавказских гор. Но всегда после странствий неизменно возвращалась в родную весь Вырицкую к своему духовному отцу. После того как 3 апреля 1949 года иеросхимонах Серафим преставился к жизни нестареющей, Любушка посещала место его упокоения, которое было для нее большим источником утешения. Многим из духовных чад старец завещал приходить к нему на могилку во всех бедах, скорбях, болезнях и беседовать с ним, как с живым, - в их числе была блаженная Любушка.

По некоторым сведениям, благословение на прекращение странствий и послушание в окрестностях града святого Петра Любушка получила от блаженной старицы Марии, которая подвизалась при Николо-Богоявленском кафедральном соборе. Эта дивная раба Божия была духовной дочерью старца Варнавы Гефсиманского, а затем его друга и сотаинника иеросхимонаха Серафима Вырицкого.

Сусанино

Предвидя скорую кончину, блаженная Мария передала свое служение Любушке, сказав при этом: "Она великая". Странница осела в Вырице, в семье Лукии Ивановны Мироновой, а когда хозяйка переселилась в Сусанино, поехала туда с ней. 3а стеной жила соседка. Она была недовольна, что ночи напролет из Любушкиной комнаты доносились громкие рыдания: блаженная плакала о мире погибающем, вымаливала народ.

Даже в милицию ходила жаловаться, что за стеной проживают без прописки, но Любушку не тронули.

Вскоре наименование "Сусанино" стало для людей таким же значимым, как имена других святынь нашего Православного Отечества: Китаево, Дивеево, Шамордино. Здесь печальница за Землю Русскую блаженная Любушка прожила около тридцати лет, молясь в местном храме Казанской Божией Матери.

Избранная Воевода победительная не выпускала блаженную из-под Своего честного омофора, как бы говоря: "Се дочь Моя возлюбленная". Каждый святой образ, каждая икона в Сусанинском храме перецелованы блаженной, намолены ею; дух Любушки доныне здесь присутствует.

Иеросхимонах Серафим Вырицкий говорил, что настанет время, когда за каждого верующего сорок грешников цепляться будут, чтобы он вытащил их из болота греховного. Таким спасителем для знавших ее стала блаженная Любушка. Она помогала в деле спасения от голода духовного не только в годы блокады, но и в мирное время, когда люди нуждаются в заступнике и утешителе не меньше, чем на войне. Домик в Сусанине стал народным прибежищем - туда устремились стопы сотен, а затем и тысяч посетителей. Люди шли к Любушке как к пророчице: что Господь возвестит, то она и скажет, и принимали ее ответ как из уст Божиих.

Блаженная Любушка Сусанинская совершала свои молитвы днем и ночью, не позволяя себе не только прилечь, но даже присесть. Это был подвиг столпничества, который она несла многие годы - возможно, по благословению столпника XX века иеросхимонаха Серафима Вырицкого.

Она брала принесенный богомольцами хлеб, откусывала от него кусочек и по-детски простыми словами поминала приносящих. Люди, видя это, начинали плакать слезами любви и покаяния. Как короста спадала с их душ, оставался единственный вопль: "Господи, помилуй мя грешного!" Потом Любушка брала с собой остатки этого хлеба и кормила им птиц в церковной ограде. Разговаривая с человеком, Любушка часто "писала по руке" - водила пальчиком по ладошке и отвечала - иногда понятными словами, иногда загадочно, а порой, видимо, зная, что человек не выполнит сказанного: "Как хотите, делайте, как хотите". Так отвечала она и тем людям, кто хоть однажды не исполнил ее благословения.

Советами Любушки руководствовались не только простые верующие, но и те, кому поручено "кормило Церкви" - и владыки, и опытные духовники, и недавно рукоположенные пастыри.

"Не нужно было никаких рассказов о ее прозорливости и других духовных дарах, - пишет современница, - нужно было только увидеть эти глаза, согбенную фигуру, убогую одежду, мешки с хлебом и почувствовать: "Да, это святость". Вот что такое святой человек. И за что нам такой дар - встреча с настоящей святостью?".

Любушка много молилась, особенно по ночам. Она знала наизусть много акафистов. В Сусанино к ней все чаще стали обращаться люди, особенно в беде, в горе. Она за всех, кто к ней обращался, молилась, говорила им волю Божию - ей было открыто. Она чаще всего по своей ручке читала, словно книгу жизни открывала. По молитве, конечно, которая ее, праведницы, доходила до Бога. Многих людей Любушка отправляла молиться в монастырь на Карповку к святому праведному Иоанну Кронштадтскому или к блаженной Ксении. Она их очень почитала.

"В последние годы не было дня, чтобы к нам не приезжали люди, бывало, что и ночью, и не только миряне, но и монашествующие, духовенство. Отец Наум, архимандрит из Троице-Сергиевой лавры, часто к нам своих чад отправлял. Он и сам не раз бывал у нас, в Сусанине. Помню, предлагал Любушке постричь ее в монашество, однажды куклы прислал в монашеской одежде. Но Люба упорно отказывалась. Она говорила всегда: "Я странница, так меня и поминайте...".

Она никогда не осуждала ни священство, ни вообще кого-либо, всех жалела. Не раз говорила мне, что умрет у Казанской, что ее убьют мужики...".

...Лукия Ивановна охотно рассказывала мне про блаженную и очень мало говорила в связи с ней о себе. Хотя она, верная Любушкина спутница, 22 года незаметно помогала блаженной нести нелегкий крест юродства Христа ради. Сколько людей перебывало в их доме за годы жизни с Любушкой, не перечесть - не десятки, а тысячи... И сколько нужно было хозяйке дома терпения, любви Христовой, чтобы всех принимать, утешать в горе, кормить-поить, укладывать порой на ночлег. Помню, какими вкусными щами и пирогами угощала меня, совсем ей незнакомую, в первый приезд к Любушке. На плите у Лукии Ивановны в последние годы всегда стояло несколько кастрюль с едой. На них однажды обратил внимание знакомый, приехавший к Любушке. Священник удивился, что их так много, а затем, помолчав, сказал, что этим Лукия спасается. "Блаженны милостивии, яко тии помилованы будут".

А сколько клеветы, поношений перенесли Лукия Ивановна и Галина, ее дочь! Они да Господь знают об этом. Враг рода человеческого жестоко мстил им за Любушку, чаще всего через своих же, православных, близких к дому.

Не ведая козней дьявольских, одну из таких приближенных, помогавшую в уходе за Любушкой (ее ежедневно нужно было водить в храм и не оставлять одну), отправили в январе 1996 года в поездку с Любушкой. Лукия и Галина поехать не могли. Блаженная обещала скоро вернуться. Но попущением Божиим, по вражьему наущению, Любушку навсегда увезли от Лукии Ивановны, несмотря на ее многократные просьбы вернуть ее к Люсе.

Про это время - без Люси - можно сказать одно: странница Любушка по примеру Спасителя была распинаема на кресте, который несла всю свою многотрудную жизнь. Она по-христиански не противилась этому. Попущением Божиим рядом с ней оказался чужой человек, которому она еще в Сусанино говорила: "Откажись от меня!" Все остальные были далеко - и, казалось, оставили ее тогда... Больную и одинокую 85-летнюю старицу в угоду чьей-то злой воле возили по монастырям, по чужим квартирам, по-мирски, потребительски относились к старице. По тому же вражьему наущению устроили у Сусанинского храма дом Любушке, от которого она категорически отказывалась.

Господь по-своему вразумил тех, кто по самочинию задумал эту постройку. Дом был построен, когда в Сусанино пришла печальная весть о кончине блаженной старицы. 11 сентября 1997 года, на Усекновение Главы Иоанна Предтечи, Любушка отошла ко Господу после перенесения операции, на которую не соглашалась. Так сбылось предсказание странницы о своей кончине. "Перед кончиной Любушка посетила несколько обителей, и там почувствовали ее помощь, - пишет Клавдия Петруненкова. - Так, после того, как блаженная старица побывала в Шамордино, женской обители, основанной преподобным Амвросием Оптинским, им передали дом, который очень долго не отдавали монастырю. Матушка игуменья попросила Любушку помолиться о передаче дома, и в скором времени хозяева принесли им ключи.

Так и в Казанском монастыре в Вышнем Волочке, где она нашла вечное упокоение, обители передали все корпуса после того, как там поселилась блаженная.

Когда Любушка была в Дивеево, ее там принимали с большим почетом, пригласили поклониться мощам преподобного Серафима, она почему-то не шла. Ее уж так и так уговаривали. И наконец она сказала: "Какие мощи? Он же здесь живой". Сила прозрения ее в духовный мир была такова, какая нам неведома. Она уже жила в ином мире. Промыслительно и то, что матушка умерла в день усекновения главы Иоанна Предтечи. Она была истинный пророк нашего времени. Мы сейчас вполне понять это не можем и не можем осмыслить величины ее святости. Со временем Господь Сам все расставит по местам". ...Однажды от Любушки вышла женщина. На щеках - красные пятна, глаза - неспокойные. Женщина, похоже, занималась какой-то издательской деятельностью. Порывшись в сумочке, извлекла целую пачку бумажных иконок.

- Любушке хотела оставить... - сказала она. - Это мы выпускаем...

- Нет-нет! - замахала руками грешница Анфиса. - Заберите. Не надо нам.

Когда женщина ушла, я все-таки не удержался и спросил у Анфисы, почему отказалась от иконок. Разве иконы могут быть лишними?

- Да не знаю... - простодушно ответила Анфиса. - Вся стена иконками увешена. Любушка у нас ведь как говорит: "Что вы думаете? - это нарисовано? Нет... Это не рисунки, не фотографии. Это сами святые и стоят... Это для других икона - картинка, а для Любушки нет. Сколько ни будет икон, а каждой она поклонится. Хоть и нету сил-то, и так едва на ногах стоит... Да ведь и закрепить такую иконку не знаешь как. Того и гляди упадет... Не знаю уж, чего бумажками иконы печатают... А Любушка плачет потом...".

Опубл. в "Свет Православия в Казахстане", 2003, №1.